Оракул в подоле
По словам профессора Вольфганга Руге, доктора исторических наук, роман Татьяны Нелюбиной Оракул в подоле - колоссальное произведение: `Безусловно, не лишенное противоречий. Его поразили знания автора, способность охватить ситуацию, меткость суждения. Еще большее впечатление произвело на него неистощимое богатство воображения, к восприятию которого он уже был подготовлен знанием ее графических работ, но которое здесь, в романе, иногда сбивая с толку и приводя в замешательство, вообще не знает границ. Блестящи и сатирическая жилка, чувство символики, чутье к гротеску и абсурду — все эти качества, которые еще более выигрывают за счет очень умелой словесной формы. В основе автор затрагивает все вопросы, в которые упирается человек между рождением и смертью — вечная мировая загадка `откуда и куда История`, в чем смысл бытия, границы познания, бренность и бессмертие, отношения между индивидуумом и обществом, классовые и расовые вопросы, добродетель, безнравственность и эгоизм, жажда власти и самопревозношение, манипуляция и вера, отношения между полами, чувственность, искусство, красота, любовь, гармония и и и. Список можно продолжить, и невольно спрашиваешь себя, а не поддался ли автор, который ломает себе голову над проблемами этого непостижимого мира, не поддался ли автор искушению высказать свое мнение ко всему, что его волнует? Всезналие сегодня невозможно, и того, кто говорит обо всем, подстерегает опасность упрощения проблем. Но автор преодолевает этот барьер очень искусно — он обращается к гротеску и вынуждает читателя ухмыльнуться. И в самом деле, приходится х-раз ухмыляться, а часто просто безудержно смеяться — когда, например, читаешь сцены с манерничанием Геры, или когда музы ведут спор о партийности искусства, или сцены о жульнических махинациях в гермесизме, о проведении конкурса красоты и рекламной компании, или о выходе богов как аборигенов, о ходе собраний в афинском обществе, о перестройке и гласности. То, что автор избрал человеческих — всечеловеческих — богов, которые в романе фактически нисходят от Золотого века к Железному (атомному) веку, убедительно и в том смысле, что они, боги, позволяют автору проявить блестящие взрывы фантазии и рассказать истории (очень логично построенные) из мифологии — одно уже это большая заслуга! — и тем самым обратить читателя к мудрости и эстетике древних. `
|